«Аптека»: взрослый бар рядом с Думской

 

Я вошел в зал, сел на стул у окна и погрузился в телефон в ожидании подруги. С одной стороны сидел хмурый парниша лет 30, попивая, по-видимому, бренди, с другой стороны – белокурая женщина – уставший за день экскурсовод, греющий горло настойкой на граппе. Даже после работы она говорит очень много, спрашивает, почему «Аптека», и сама тут же предлагает варианты ответа. Бармен учтиво беседует с ней, и его низкий голос на фоне тихой музыки как раз под стать сдержанному цвету дубового интерьера.

Над входным пространством крутится вентилятор; за ним, над дверью, прячется портрет Менделеева, а напротив – салонные часы, которые здесь скорее для красоты, а не для знания времени: видно их только с порога. В деревянных витринах выставлены аптечные бутылочки и пузырьки – в целом, вид немного незавершенный, совсем свежий, но атмосфера приятная и взрослая. 

 

 

 

Моя подруга, как и я, не могла найти бар некоторое время: Ломоносова, 1 – длинная бестия. Когда подруга пришла, мы пересели за барную стойку и словно включились в игру. Это напоминает покер: ты наблюдаешь со стороны – тебе кажется все это ерундой, но потом садишься и втягиваешься. Бармен Григорий знаком нам по «Шляпе» на Белинского, тут он в том же сером жилете и белой рубашке, аристократично вежлив и общителен. Мы обмениваемся любезностями, и он сразу предлагает попробовать что-нибудь «настоящее» – например, ликер Amaro Ninno, и мне, как мужчине, редкий ром Pyrat XO reserve. Ликер оказался сладким, почти тягучим, напоминающим херес с какими-то травяными вкраплениями. Ром – ближе к меду и цитрусовым, с приятным послевкусием дуба. 

 

На столе появился стикер с надписями «1-250, 1-300» – этакий самодельный чек. Чуть позже мы позволили себе по коктейлю: ревеневый Дайкири получился стойким, но сладковатым, с добавлением ревеневого биттера («вкусняшка», со слов подруги), а классический коктейль «Последнее слово» – более сложным. В составе ликер Мораскино («Не со вкусом Мораскино, а именно из вишни дома Мораскино», – подчеркивает Григорий, показывая нам бутылку и предлагая понюхать), зеленый Шартрез, сок лайма и, кажется, джин. Недешевый, долгоиграющий вкус. «Коктейль из эпохи сухого закона в США, переместившийся в Европу вместе со множеством барменов, не желающих бросать свое дело», – рассказывает бармен, листая что-то в своем Ipad. В колонках после Синатры заиграло что-то русскоязычное. За стойку садятся мужчины неискушенного вида и заказывают чай; женщина-экскурсовод уже познакомилась с иностранцем, и они даже уходят вдвоем; новая парочка посетителей здоровается с барменом за руку.

 

 

Коктейль «Последнее слово», 450 руб.
 

Свои заглядывают сюда часто. Не было ни громкого открытия, ни вечеринки – бар просто начал наливать «потихоньку, под шумок» (так написано у них в соцсетях). Его молчаливое присутствие рядом с Думской успокаивает, теперь есть где укрыться и чему довериться. С бара «Аптека» хорошо начинать: он как штандарт, от которого можно взять старт; либо им заканчивать, спокойно попивая диковинный дижестив после танцев. Цены тут не низкие, настроение задумчивое, а формат не предполагает слишком больших засиживающихся компаний. Ну, а душевные разговоры с барменом – это то, чего Думская, в отличие от этого места, попросту не умеет.