Итак, повинуясь заклятью restoclub-а, сегодня утром после укладки в «Моне» на Посадской я стала «рыскать» в поисках нового места для завтрака. Было уже одиннадцать утра, и я вполне могла бы приземлиться во «Фламандской розе». Но там не работает Yota, а я себя плохо чувствую, не держа руку на пульсе здешнего Интернет-сообщества. Но и «Фламандская роза», и «Волконский» уже описаны в отзывах, надо было найти что-то новенькое на том же отрезке пути. «Barberry» работал вопреки анонсу на данном сайте с 12.00, пришлось брести на «золотую кронверкскую милю», где вдоль Александровского парка расположены подряд несколько заведений, а именно «Идеальная чашка», «Моцарт», «Салхино» и «Caf de Clie».
После долгих сомнений и тягостных раздумий я приземлилась в «Салхино». Отзывы здесь тоже прочла, отзывы не воодушевляли. Если бы вы знали, как я зауважала Бориса – тащиться в незнакомое заведение, с неизвестной атмосферой, сервисом, едой, да еще и за свой деньги… Тратить там свое время, энергию, аппетит, настроение с абсолютно неудовлетворительным и непредсказуемым результатом.
В общем, я вошла в «Салхино» где-то в 11.30. Там было безумно холодно. Настолько холодно, что пальто можно было не снимать. За крайним столиком у входа в служебную часть помещения сидела стайка местных служительниц во главе с хозяйкой. Они говорили о своем и меня явно не ждали. Выглядели они строго так, как выглядели в глубокие советские годы продавщицы гастронома на обеде. Я села за столик у окна. Они деликатно меня не замечали (ну, в такой старосоветской манере не замечали). Я грустно рассматривала многослойные скатерти, представляющие собой апофеоз кооперативного шика. Вообще, эта кронверкская миля какой-то музей-заповедник кооперативной эпохи – и «Моцарт», и «Салхино», и «Сafe de Clie» оттуда вышли и никуда дальше не ушли. Ощущения не передать, это надо чувствовать на собственной шкуре. Именно за этим туда и стоит ходить.
Сама хозяйка по имени Кетико (Кетино???) приветствовала меня с первой страницы меню в ретро-папке с файлами и сама же мне это меню и подала. Кроме того, ее портрет маслом висел на стене среди многочисленных аляповатых картин. И пока я смотрела в меню, на все заведение в целом и мучительно решала, снять пальто или оставить, мои идеалистические взгляды о приоритете частной собственности и иллюзии о положительном влиянии присутствия владельца ресторана на сам ресторан бесповоротно и окончательно рушились. Вот хозяйка здесь, да и в «Моцарте» она всегда на месте, а заведение страшно бесприютное, убогое и… Ни уму, ни сердцу, ни желудку…
Вроде бы ничего не произошло. Старосоветские дамы через некоторое время очень даже снизили тон голоса и рассосались как-то по служебным помещениям. Хозяйка приняла у меня заказ. Но в меню были такие странные цены и такие странные позиции, что я с трудом решилась заказать чашку чая и маленький хачапури. Все остальное по названиям, ценам и «весовым характеристикам» вызывала глубочайшее и категорически неаппетитное недоумение. Собственно кавказских блюд было мало, в основном, был какой-то кооперативно-советский mix с отдельными грузинскими позициями. Все салаты были граммов по 200 и стоили рублей по 300. Зачем мне есть в сомнительном заведении сомнительный салат и ширпотребовского столовского набора, когда я могу за те же деньги съесть прекрасные, почти шедевриальные салаты в «Гоголе» или любом другом настоящем ресторане. Все горячее стоило тоже недешево. Я сама слышала здесь же, как персонал объяснял заказчикам банкета нечто вроде: «Вы не думайте, у нас ведь и порции очень большие. Т.е. цены высокие, но и порции не такие как везде». Но все порции были очень «малограммовые», а вся обстановка вокруг не шептала о том, что будет комфортно и вкусно. Деньги тратить не хотелось категорически.
Долго ли коротко, хачапури (маленький, классический) за 180 руб. и чашка чая (не очень маленькая, классическая) за 80 руб. меня достигли. Ну, в общем, хачапури был съедобный, а чай можно было пить. Если бы все это стоило на 30-40% дешевле + в заведении было бы тепло, это было бы терпимо и приемлемо.
В общем, заповедник есть заповедник. Тут не до еды.